Ворсулевой
Дорогая Лена, догорает лето -
Осень тихой сапой бродит по округе;
Зыбкие туманы - верная примета
И дождей сентябрьских, и февральской вьюги.
На горе в избушке я сижу на лавке -
Предо мною книжка и баклажка чая.
Я живу, как Пушкин в Болдинской отставке -
Стихики слагаю, по тебе скучая.
Поутру - проснувшись - выбегаю в поле
Босиком по травке к роднику - умыться,
А не так как раньше шастал с перепоя
С рожей посиневшей, чтоб опохмелиться!
Днём иду за хлебом в лавку на перроне -
Слушаю занятный телефонный зуммер,
Вечером доступны рифмы и перо мне,
Ночью - сон покойный, сплю - как будто умер.
Приезжай в субботу - привези в подарок
Солнечных улыбок, удивлённых взоров!
Вечером туманным августа огарок
Озарит перины ближних косогоров.
Август, 2000
Дорогая Лена, догорает лето -
Осень тихой сапой бродит по округе;
Зыбкие туманы - верная примета
И дождей сентябрьских, и февральской вьюги.
На горе в избушке я сижу на лавке -
Предо мною книжка и баклажка чая.
Я живу, как Пушкин в Болдинской отставке -
Стихики слагаю, по тебе скучая.
Поутру - проснувшись - выбегаю в поле
Босиком по травке к роднику - умыться,
А не так как раньше шастал с перепоя
С рожей посиневшей, чтоб опохмелиться!
Днём иду за хлебом в лавку на перроне -
Слушаю занятный телефонный зуммер,
Вечером доступны рифмы и перо мне,
Ночью - сон покойный, сплю - как будто умер.
Приезжай в субботу - привези в подарок
Солнечных улыбок, удивлённых взоров!
Вечером туманным августа огарок
Озарит перины ближних косогоров.
Август, 2000