Анаксагор,

the best of the best

Анаксагор, сын Гегесибула (или Евбула), из Клазомен. Он был слушателем Анаксимена.

Он первый поставил Ум (noys) выше вещества (hyle),

следующим образом начав свое сочинение, написанное слогом приятным и возвышенным:

"Все, что имеется, было совокупно, затем пришел Ум и установил в нем распорядок".

За это его даже прозвали Умом: Тимон в "Силлах" говорит о нем так:

Был, говорят, и Анаксагор, сей Ум многомощный:
Впрямь, не его ли умом, от сна пробужденным внезапно,
Все, что разлажено было дотоль, вдруг сладилось вместе?

Он отличался не только знатностью и богатством, но и великодушием. Так, свое наследство он уступил родственникам; они попрекали его, что он не заботится о своем добре, а он ответил:

"Почему бы тогда вам о нем не позаботиться?"

И в конце концов, отказавшись от всего, он занялся умозрением природы, не тревожась ни о каких делах государственных. Его спросили:

"И тебе дела нет до отечества?"

Он ответил:

"Отнюдь нет; мне очень даже есть дело до отечества!" – и указал на небо.

Говорят, при переправе Ксеркса ему было 20 лет, а всего он прожил 72 года. Аполлодор в "Хронологии" утверждает, что он родился в 70-й олимпиаде, а умер на первом году 88-й олимпиады.

Заниматься философией он начал в Афинах при архонте Каллии  в 20 лет (так пишет Деметрий Фалерский в "Перечне архонтов") и прожил там, говорят, целых тридцать лет.

Он утверждал, что солнце есть глыба, огненная насквозь, а величиной оно больше Пелопоннеса (впрочем, иные приписывают этот взгляд Танталу), что на луне есть дома и даже холмы и долины.

Первоначала же суть гомеомерии  ["подобные частицы"]: как золото состоит из так называемой золотой пыли, так и все представляет собой связь подобочастных маленьких телец. А первоначало движения есть Ум. Такие тяжелые тела, как земля, занимают нижнее место; легкие, как огонь, – верхнее; а вода и воздух – среднее. Ибо именно так поверх плоской земли отстаивается море и влага превращается в пары под солнцем.

Звезды первоначально двигались куполом, так что полюс был виден над самой вершиной земли и лишь потом получил отклонение. Млечный путь есть отражение звезд, не освещенных солнцем; кометы – скопище планет, испускающих пламя; падающие звезды – подобие искр, выбрасываемых воздухом. Ветры возникают оттого, что солнце разрежает воздух; гром – это столкновение туч; молнии – трение туч; землетрясение есть обратное проникновение воздуха в недра земли. Живые существа рождаются от влаги, тепла и земнообразности, а потом уже друг от друга, самцы – от правой стороны [матки], а самки – от левой.

Говорят, он предсказал падение небесного камня при Эгоспотамах – по его словам, камень этот упал с солнца. (Оттого н Еврипид, ученик его, в своем "Фаэтоне" называет солнце золотой глыбой.)

А придя однажды в Олимпию, он сидел в кожухе, словно ждал дождя, – и дождь пошел. Человеку, спросившему, станут ли когда-нибудь морем лампсакийские холмы, он будто бы ответил: "Да – хватило бы только времени".

На вопрос, для чего он родился на свет, он ответил:

 "Для наблюдения солнца, луны и неба".

Ему сказали:
"Ты лишился общества афинян".
Он ответил:
"Нет, это они лишились моего общества" .

 При виде Мавсоловой гробницы он сказал:

"Дорогостоящая гробница  – это образ состояния, обращенного в камень".

Кто-то сокрушался, что умирает на чужбине;

Анаксагор сказал ему:

"Спуск в Аид отовсюду одинаков".

По-видимому (говорит Фаворин в "Разнообразном повествовании"), он первый утверждал, что поэмы Гомера гласят о добродетели и справедливости, а друг его Метродор Лампсакский обосновывал это еще подробнее, впервые занявшись высказываниями Гомера о природе .

Анаксагор был также первым, кто издал книгу с чертежами.

Падение небесного камня произошло в архонтство Демила (говорит Силен в I книге "Истории");
и Анаксагор сказал, что из камней состоит все небо, что держатся они только быстрым вращением, а когда вращение ослабеет, то небо рухнет.

О суде над Анаксагором рассказывают по-разному.
Сотион в "Преемстве философов" утверждает, что обвинял его Клеон, и обвинял в нечестии

 – за то, что он называл солнце глыбой, огненной насквозь, –

но так как защитником у него был ученик его Перикл, то наказан он был пеней в пять талантов и изгнанием.

Сатир в "Жизнеописаниях" говорит, что к суду его привлек Фукидид, противник Перикла, и не только за нечестие,
но и за персидскую измену, а осужден он был заочно и на смерть.

Вести об этом приговоре и о смерти его сыновей пришли к нему одновременно; о приговоре он сказал:

 "Но ведь и мне и им давно уже вынесла свой смертный приговор природа!"

– а о сыновьях:

"Я знал. что они родились смертными".

Впрочем, некоторые приписывают эти слова Солону, а некоторые – Ксенофонту .

Деметрий Фалерский в сочинении "О старости" добавляет, что даже похоронил он их собственными руками.

Гермипп в "Жизнеописаниях" рассказывает,
что в ожидании казни его бросили в тюрьму;
но выступил Перикл и спросил народ:
дает ли его, Перикла, жизнь какой-нибудь повод к нареканиям?

И услышав, что нет, сказал:
"А между тем, я ученик этого человека. Так не поддавайтесь клевете и не казните его, а послушайтесь меня и отпустите".

Его отпустили, но он не вынес такой обиды и сам лишил себя жизни. Иероним во II книге "Разрозненных заметок" пишет, что Перикл привел его в суд таким обессиленным и исхудалым от болезни, что его оправдали более из жалости, чем по разбору дела. Вот сколько есть рассказов о суде над Анаксагором.

Считалось, что он и к Демокриту относился враждебно.
так как не добился собеседования с ним

Наконец, он удалился в Лампсак и там умер. Когда правители города спросили, что они могут для него сделать, он ответил:

"Пусть на тот месяц, когда я умру, школьников каждый год освобождают от занятий".

(Этот обычай соблюдается и по сей день.)

А когда он умер, граждане Лампсака погребли его с почестями и над могилой написали:

Тот, кто здесь погребен, перешел пределы познанья –
Истину строя небес ведавший Анаксагор.

А вот и наша о нем эпиграмма:

Анаксагор говорил, что солнце – огнистая глыба,
И оттого-то ждала мудрого смертная казнь.
Вызволил друга Перикл; но гот, но слабости духа,
Сам себя жизни лишил – мудрость его не спасла 

Были еще и три других Анаксагора, (из которых ни в одном не сочеталось всё): первый – оратор Исократовой школы; второй – скульптор, упоминаемый Антигоном: третий грамматик из школы Зенодота.