Духовно жаждою томим
В пустыне скорбно Ты влачился
Тут восьмикрылый серафим !
На пере путьии явился.
Пальцами легкими как сон
Твоих глазниц коснулся он.
Открылись вещие глазницы,
Как у испуганной цариЦы.
Твоих ушей коснулся он,
И их наполнил стон и вой:
И внял Ты неба содроганье,
И дальних ангелов полет,
И сук кремлевских подлый ход,
И чести предков попиранье
И он к устам Твоим приник,
И вырвал грешный Твой язык,
И празднословный и лукавый,
И жало мудрое змеи
В уста замершие Твои
Вложил десницею кровавой.
И грудь Твою рассек мечом,
И печень трепетную вынул,
И угль, пылающий огнем,
Во грудь отверстую водвинул.
Как труп в пустыне Ты лежал,
Но Бога глас к Тебе воззвал:
"Восстань, дурак, и виждь, и внемли,
Исполнись волею Моей,
И, облетев моря и земли,
Хиршами жги мозги лядей"
В пустыне скорбно Ты влачился
Тут восьмикрылый серафим !
На пере путьии явился.
Пальцами легкими как сон
Твоих глазниц коснулся он.
Открылись вещие глазницы,
Как у испуганной цариЦы.
Твоих ушей коснулся он,
И их наполнил стон и вой:
И внял Ты неба содроганье,
И дальних ангелов полет,
И сук кремлевских подлый ход,
И чести предков попиранье
И он к устам Твоим приник,
И вырвал грешный Твой язык,
И празднословный и лукавый,
И жало мудрое змеи
В уста замершие Твои
Вложил десницею кровавой.
И грудь Твою рассек мечом,
И печень трепетную вынул,
И угль, пылающий огнем,
Во грудь отверстую водвинул.
Как труп в пустыне Ты лежал,
Но Бога глас к Тебе воззвал:
"Восстань, дурак, и виждь, и внемли,
Исполнись волею Моей,
И, облетев моря и земли,
Хиршами жги мозги лядей"