Жили-Были два деда. Одного звали Борис, а другого Израиль. Математики. Хорошие. Не знаю кто лучше.
Но по душе мне альпинист. не только математика важна, но и поэзия и риск.
И были у них внуки. Один поэт, другой био-информатик-a-clown. Так что может Израиль и гениальней, раз внук таким получился, может быть, да.
А про Вадима Николаевича Делоне написал переводчик Амстердама, Василий Павлович Бетаки.
http://imwerden.de/pdf/betaki_poet_vadim_delone.pdf
И пишет, что что одно из лучших стихотворений поэта-бунтаря вот такое вот:
Что-то в белых снегах беспокойное,
Что-то в беглых словах непристойное.
Просыпаюсь с утра — и не хочется жить.
Вечерами я пьян — хоть не хочется пить.
Наказал меня Бог даже больше, чем мог, —
Все, чем жил я, — отнял, а меня уберег.
Так зачем я Ему, да и мне белый свет,
Лучше снова в тюрьму или под пистолет.
Только знаю — за что меня Бог наказал,
Я когда-то кричал и в ночи повторял,
Что, мол, чашу свою до конца я допью,
Мол, чужие грехи и свои искуплю.
За свободу — кричал — я и жизнь вам отдам,
Хоть в Сучан посылай, хоть сейчас в Магадан.
Я не буду молчать, я не стал подлецом —
А ворье и конвой мне смеялись в лицо.
Словно ветром меня в лагеря понесло,
Никогда не жалел я о дерзости слов.
И вернулся сюда, где этапов не ждут,
Где считают года на копейки минут,
Где уюты блюдут, городят города,
Где других узнают, а себя никогда.
Я вернулся сюда, как из мира теней,
Думал — все отстрадал, думал — пой, мол, да пей,
Но в глазах суета беспокойных снегов,
Лай собак и барак, и тоска вечеров.
Я бы кинулся в крик — там остались друзья, —
Только губы твои утешали меня.
Но за гордость мою Бог настиг, наказал
И тебя у меня просто взял и отнял.
Как прикладом в висок, глухо грянул звонок,
Эх, зачем не за мной вы пришли на порог.
Тихо Богу твержу — я смирился, поверь,
Пусть минует ее эта чаша теперь.
Бог смеется в лицо, подшутив надо мной,
Как смеялось ворье, как смеялся конвой.
*
Можно почитать про Вадима тут:
http://vadim-delaunay.org/poetry?t=p
фотография с дедом Борисом Николаевичем
================================================================
вот это нравится. не знаю почему. 28 лет человеку. Вероятно это трудно было. в 1975 году.
Вена на фоне лагерей. ветер в спину, Вена, вензеля. и свету мало. в лицах.а ныне и вовсе сумерки. в лица страшно смотреть.
Но по душе мне альпинист. не только математика важна, но и поэзия и риск.
И были у них внуки. Один поэт, другой био-информатик-a-clown. Так что может Израиль и гениальней, раз внук таким получился, может быть, да.
А про Вадима Николаевича Делоне написал переводчик Амстердама, Василий Павлович Бетаки.
http://imwerden.de/pdf/betaki_poet_vadim_delone.pdf
И пишет, что что одно из лучших стихотворений поэта-бунтаря вот такое вот:
Что-то в белых снегах беспокойное,
Что-то в беглых словах непристойное.
Просыпаюсь с утра — и не хочется жить.
Вечерами я пьян — хоть не хочется пить.
Наказал меня Бог даже больше, чем мог, —
Все, чем жил я, — отнял, а меня уберег.
Так зачем я Ему, да и мне белый свет,
Лучше снова в тюрьму или под пистолет.
Только знаю — за что меня Бог наказал,
Я когда-то кричал и в ночи повторял,
Что, мол, чашу свою до конца я допью,
Мол, чужие грехи и свои искуплю.
За свободу — кричал — я и жизнь вам отдам,
Хоть в Сучан посылай, хоть сейчас в Магадан.
Я не буду молчать, я не стал подлецом —
А ворье и конвой мне смеялись в лицо.
Словно ветром меня в лагеря понесло,
Никогда не жалел я о дерзости слов.
И вернулся сюда, где этапов не ждут,
Где считают года на копейки минут,
Где уюты блюдут, городят города,
Где других узнают, а себя никогда.
Я вернулся сюда, как из мира теней,
Думал — все отстрадал, думал — пой, мол, да пей,
Но в глазах суета беспокойных снегов,
Лай собак и барак, и тоска вечеров.
Я бы кинулся в крик — там остались друзья, —
Только губы твои утешали меня.
Но за гордость мою Бог настиг, наказал
И тебя у меня просто взял и отнял.
Как прикладом в висок, глухо грянул звонок,
Эх, зачем не за мной вы пришли на порог.
Тихо Богу твержу — я смирился, поверь,
Пусть минует ее эта чаша теперь.
Бог смеется в лицо, подшутив надо мной,
Как смеялось ворье, как смеялся конвой.
*
Можно почитать про Вадима тут:
http://vadim-delaunay.org/poetry?t=p
фотография с дедом Борисом Николаевичем
================================================================
вот это нравится. не знаю почему. 28 лет человеку. Вероятно это трудно было. в 1975 году.
Вена на фоне лагерей. ветер в спину, Вена, вензеля. и свету мало. в лицах.а ныне и вовсе сумерки. в лица страшно смотреть.
Перезвоны городских трамваев,
Ветер в спину, Вена, вензеля.
Счастье в том, что мы не угадаем,
Что нам можно, а чего нельзя.
Счастье в том, что будущего нету,
Счастье в том, что прошлое в крови,
Только в лицах встречных мало свету,
Только трудно с ними говорить.
Только мыслям некуда приткнуться,
Словно нищим в круге площадей.
Только утром тягостно проснуться
Без надежды увидать друзей.
Перезвоны городских трамваев,
Ветер в спину, Вена в вензелях.
Мы еще словами поиграем,
Как с судьбой играют на костях.
Ветер в спину, Вена, вензеля.
Счастье в том, что мы не угадаем,
Что нам можно, а чего нельзя.
Счастье в том, что будущего нету,
Счастье в том, что прошлое в крови,
Только в лицах встречных мало свету,
Только трудно с ними говорить.
Только мыслям некуда приткнуться,
Словно нищим в круге площадей.
Только утром тягостно проснуться
Без надежды увидать друзей.
Перезвоны городских трамваев,
Ветер в спину, Вена в вензелях.
Мы еще словами поиграем,
Как с судьбой играют на костях.
Вена, 1975
