Jung Mandala 4

 

Alberto Burri

Jung Mandala 3

 

Gleizes

Карл Густав Юнг "Вотан"

 В Германии родятся разные секты,
Которые очень приблизятся к
счастливому язычеству: Пленённое
сердце и малый результат, Они
вернутся к уплате истинной десятины.

Предсказание Мастера Мишеля Нострадамуса, 1555 г. 2

Когда мы оглядываемся на время до 1914 г., кажется, что мы живём в другую эпоху. То, что с нами сегодня происходит, вряд ли даже приснилось бы до войны. Вначале мы отнеслись к войне между цивилизованными нациями как к чуши, ибо такая абсурдность, несомненно, становилась всё менее и менее возможной в нашем рациональном, интернационально организованном мире. С войной пришло то, что можно назвать лишь бесовским шабашем. Фантастические революции и решительное перекраивание карт; в политической сфере возникают феномены, прототипы которых находятся в средневековье и античности; государства проглатывают соседей и своими тоталитарными претензиями переплёвывают любое предыдущее теократическое намерение; и христиане, и евреи подвергаются преследованиям; политические убийства сплошь и рядом, оптом, и, наконец, мы только что стали свидетелями головокружительного пиратского рейда на мирных, полуцивилизованных людей 3 .

Когда такие события происходят в сфере политической, то вряд ли стоит удивляться, что и другие сферы продуцируют те же характерные явления. В царстве философии надо быть терпеливым, ибо у философа должно быть время на раздумье перед тем, как он сможет понять, в каком времени мы живём. Но царство религии уже произвело на свет некоторые, очень значительные события.

Движение безбожия в России вообще-то не удивляет, потому что греческая православная церковь уподобилась своим лампадам и иконам, нагромоздив обилие ритуалов и религиозного убранства. На Ближнем Востоке облегчённо вздохнули, когда, освободившись от самих себя, покинули курящуюся фимиамом атмосферу православной церкви и пришли к честной мечети, где возвышенное и невидимое всеприсутствие Аллаха не было вытеснено обилием подмен. Каким бы плачевно низким ни был духовный уровень у "научного" противодействия, всё же было неизбежно, что XIX столетие и его "научное" просвещение рано или поздно дойдёт до России.

Но любопытен тот, мягко говоря, пикантный факт, что старый бог бури и натиска, давно бездействующий Вотан, смог проснуться, как потухший вулкан, к новой деятельности в цивилизованной стране, о которой давно уже думали, что она переросла средневековье. Мы увидели Вотана, возрождённого в молодёжном движении, и кровь нескольких овец пролилась в жертвоприношениях, возвестивших самое начало его возвращения. С рюкзаком и лютней белокурые юноши, а иногда и девушки появились как не ведающие отдыха странники на дорогах от Нордкапа до Сицилии, верные слуги скитающегося бога. Позже, ближе к концу Веймарской республики, роль странствующих переняли тысячи и тысячи безработных, которых можно было встретить везде на дорогах их бесцельных путешествий. А к 1933 г. гуляющих уже не осталось, люди сотнями тысяч маршировали. Движение Гитлера повергло всю Германию к его ногам, от пятилетних до ветеранов, и поставило спектакль великой миграции людей, спектакль, знаменующий время. Вотан путешественник проснулся. Он появился на свет в немного застенчивом виде, на сборищах сект простых людей Северной Германии, обсуждавших то, как Христос восседает на белой лошади. Я не знаю, возможно ли, чтобы эти люди сознавали древнюю связь Вотана с фигурами Христа или Диониса, но, думаю, вряд ли.

Вотан — это лишённый покоя путешественник, который творит беспокойство и вызывает раздоры то там, то здесь или же действует магически. С приходом христианства он превратился в дьявола и жил только в быстро затухавших местных традициях призрачным охотником, которого видят в штормовую ночь со своей свитой. А роль неутомимого путешественника в средневековье перешла к Агасферу, Вечному Жиду 4 , который является не иудейской, а христианской легендой. Другими словами, мотив странника, который не принял Христа, был спроецирован на евреев, точно так же, как мы всегда переоткрываем наши собственные психологические содержания, ставшие бессознательными, у других людей. Так или иначе, но здесь присутствует та психологическая тонкость, которую можно упомянуть, — антисемитское движение совпало с пробуждением Вотана.

Немецкая молодёжь, праздновавшая солнцестояние, была не первой, услышавшей шум в первобытном лесу бессознательного. Её предвосхитил Ницше, Шулер, Стефан Георге и Клагес 5 . Литературная традиция Рейна и деревенского юга Майна имеет классическую форму, которую не так-то легко отбросить. Поэтому любая интерпретация, приходящая отсюда, стремится вернуться к классической модели, к античному опьянению и роскоши, т.е. к Дионису, "puer aeternus" 6 и к космогоническому Эросу 7 . Обращение к ним, конечно, ближе точке зрения культурного, образованного человека, но Вотан — всё же более точное толкование. Он является богом бури и неистовства и высвобождает сильные чувства и страсть к войне. Кроме того, Вотан верховный маг и колдун, близкий всякой оккультной тайне.

В случае с Ницше надо учесть целый ряд индивидуальных факторов. Он блаженно не сознавал свою немецкую почву; он открыл обывателей в академическом мире. К тому же он пришел к выводу, что бог умер, и это привело к встрече Заратустры с неизвестным богом неожиданного вида, то в виде врага, то в облике самого Заратустры. Потому-то Заратустра сам себе предсказатель, колдун и буря:

Подобно ветру я однажды пронесусь среди них, и вместе с моим духом возьмите дыхание из их духа: так велит моё будущее.

Воистину сильный ветер — это Заратустра, и он предостерегает как врагов, так и тех, кто плюет и низвергает:

Смотри, не плюнь против ветра! 8

Эта тема снова всплывает во сне Заратустры. Ему снится, что он стал хранителем могил в "Одинокой горной крепости смерти". О том, что произошло после огромных и бесплодных усилий открыть ворота, он поведал:

Тогда бушующий ветер распахнул створы их: свистя, крича, разрезая воздух, бросил он

мне чёрный гроб.

И среди шума, свиста и пронзительного воя раскололся гроб, и из него раздался смех на

тысячу ладов...

Не ты ли сам этот ветер, с пронзительным свистом распахивающий ворота в замке Смерти?

Не ты ли сам этот гроб, наполненный многоцветной злобою и ангельскими гримасами? 9

Ницшевская тайна сбрасывает всю маскировку и возникает явственно, даже яростно в этом образе. Много лет назад, в 1863 или 1864 г., Ницше написал в поэме "Незнакомому богу":

Я должен знать тебя, незнакомый Некто,

Тебя, кто обнаруживает глубины в моей душе,

И несётся, как буря, сквозь мою жизнь.

Ты — непостижимый, и всё же мой король!

Я должен знать тебя, и даже беречь тебя.

И через двенадцать лет в чудесной "Мистральной песне" он говорит:

Мистральный ветер, ты охотник за облаками,

Ты губишь страдания, ты — очиститель небес,

Ты — бушующий шторм, как я люблю тебя!

И родились ли мы оба первенцами

Из одного и того же чрева, навсегда предназначенные

Одной судьбе?

В дифирамбе, известном как "Плач Ариадны", Ницше целиком, весь — жертва бога охотника и не может ни на минуту освободиться даже последующим насильственным самоизбавлением от Заратустры:

Распростертый, растянутый, дрожащий,

Как и он, наполовину мёртвый и холодный, только

ноги ещё теплы — и сотрясаемый, о, неизвестными лихорадками,

Содрогаемый отточенными, холодными, ледяными

тонкими стрелами, отточенными тобой — преследующее

моё воображение!

Невыразимый! Тёмный! Больнопугающий!

Ты охотник позади облачных гор!

А сейчас молния, пущенная тобой,

Ты — насмешливый глаз, что мной в темноте наблюдаем,

он делает так, что я лежу, подчинив себя, скрутив себя, содрогаемый

постоянной, вечной пыткой,

И обуянный

Тобой, жесточайший охотник,

Ты, незнакомый — БОГ...

Эта живейшая картина изумительной фигуры бога охотника, конечно, основана на переживании и не может быть объяснена просто дифирамбичностью языка. Можно найти следы происхождения этой фигуры в книге о юности Ницше, написанной его сестрой Элизабет Фёрстер Ницше, в которой описывается переживание, связанное с этим богом, когда Ницше был школьником в Пфорте и ему было 15 лет 10 . Ницше бродил ночью по унылому лесу и, напуганный впечатлением от "пронзительного крика из соседнего психиатрического приюта", повстречался с охотником, чьи "Черты были дики и жутки". В долине, "окружённой со всех сторон густым подлеском", охотник поднёс свисток к губам и выдул такую "душераздирающую ноту", что Ницше лишился рассудка и пришёл в себя лишь в Пфорте. Это был кошмар. Показательно, что столкновение с охотником поставило вопрос о путешествии в Тойченталь (Teutschental) 11 , ради чего автор кошмара действительно собрался идти в Эйслебен, город Лютера. Едва ли можно ошибочно истолковать пронзительный свист бога бури в лесу лунатиков.

Действительно ли только классический филолог, сидящий в Ницше, привел к богу, названному Дионисом, вместо Вотана, или, может быть, это результат фатального столкновения с Вагнером?

В "Царстве без пространства" ("Reich ohne Reum") 12 , впервые опубликованном в 1919 г., Бруно Гютц увидел тайну прихода немецких событий в виде очень характерного видения. Я не забуду эту маленькую книжку, так она меня поразила тогда предсказанием немецкой бури. Она предвидела конфликт царства идей и царства жизни; она изобразила двойную природу бога бури и тайного созерцания. Вотан исчез, когда пали его дубы, и снова возник, когда христианский бог оказался слишком слабым, чтобы спасти своих христиан от братоубийственной резни. Когда его Святейшество Папа Римский мог только горько жаловаться Богу и был бессилен помочь своей Grex segregatus 13 хоть как-нибудь иначе, одноглазый старый охотник на опушке немецких лесов смеялся и седлал Слейпнира 14 .

Мы, опираясь на экономические, политические и психологические факторы, убеждены, что новый мир — мир благоразумный. Но если мы забудем на мгновение, что живём в 1936 г. от Рождества Христова, и отбросим действующую из самых лучших побуждений человеческую — слишком человеческую — позицию, а также вместо себя свалим на Бога — или богов — ответственность за сегодняшние события, то гипотеза о Вотане нам сможет всё прекрасно объяснить. Собственно говоря, я рискую сделать еретическое предположение, что бездонная глубина и непостижимый характер старого Вотана раскрывает национал-социализм глубже, чем все три разумных фактора, сложенных вместе. Понятно, что каждый из этих экономических, политических и психологических факторов объясняет какой-нибудь важный аспект положения дел, происходящих в Германии, но всё же Вотан объясняет лучше. Он особенно чётко выявляет то, что относится к общему феномену, такому необъяснимому и непостижимому для чуждого человека, как бы глубоко он его ни обдумывал.

Общий феномен можно резюмировать как Одержимость (Ergriffenheit) — состояние существа побуждаемого или почти одержимого. Это выражение недвусмысленно обосновывает наличие некоего Одержимого (Ergriffener) — того, кто побуждаем чем-либо, а также Одержащего (Ergreifer) — того или чего-либо, что побуждает или "одерживает". Вотан — это Одержащий людей, и он реально единственное объяснение, если только мы не хотим обожествлять Гитлера, то есть делать именно то, что и сделали с ним сегодня! Да, Вотан разделяет свои качества со своим двоюродным братом Дионисом, но, похоже, что последний оказывает воздействие на женщин. Менады 15 — проявления женского сексуального влечения, и, как гласит миф, проявления достаточно опасные. Вотан ограничился берсерками 16 , нашедшими своё призвание в охранении мифических королей.

Разуму, ещё по-детски наивному, боги представляются так называемыми метафизическими сущностями или существами (entia) 17 , бытующими в себе, либо же он считает их несерьёзной и суеверной выдумкой. С обеих точек зрения приведённая параллель между redivivus 18 Вотана и социальной, политической, психологической бурей может быть ценной хотя бы как иносказание, т.е. "как будто бы". Но разум вырывается из своих оков, утверждая метафизическое существование богов. Такое постулирование настолько же самонадеянно, как и мнение, что богов можно изобрести, ибо несомненно, что боги — это персонификация психических сил. Тех психических сил, которые не имеют почти ничего общего с сознательным разумом, хотя мы и очень любим забавляться идеей того, что сознательный разум и психика тождественны. Это только интеллектуальное предположение, но мы напуганы "метафизическим" и поэтому развили манию всё рационально объяснять. Эта пара всегда была братьями врагами, и естественно, что надо бояться их конфликта. "Психические силы" в действительности относятся к бессознательному. Всё, что подбирается к нам из этого тёмного царства и приходит вроде бы извне, мы с уверенностью воспринимаем как реальность. В противном же случае оно рассматривается как галлюцинация, следовательно, как нечто неистинное. Идея, что нечто, не приходящее извне, может быть верным, пока ещё с трудом пробивается к человечеству.

Для облегчения понимания и избежания предубеждённости надо было бы вместо Вотана сказать о "furor teutonicus" 19 . Но тут может идти речь более о сходстве, нежели полной замене, ибо получится, что "furor" просто психологизация Вотана, что говорит нам лишь о том, что люди находятся в состоянии "помешательства". А так мы можем упустить ценную характеристику феномена в целом, т.е. драматический аспект Одержащего и Одержимого, что является наиболее выразительной частью немецкого феномена. Один человек, явно одержимый, заразил всех людей так, что всё пришло в движение и, более того, взяло опасный курс.

Мне кажется, что Вотан как гипотеза "попадает в яблочко". Похоже, он действительно дремал в Кифхойзеровской горе, пока вороны его не позвали и не возвестили рассвет 20. Вотан — это основополагающая характеристика немецкой души, иррациональный, психический её фактор, действующий как циклон на высокое давление цивилизации и сметающий её прочь. Почитатели Вотана, несмотря на всю их эксцентричность и причуды, похоже, оценивали эмпирические факты более верно, чем поклонники разума. По-видимому, все до одного забыли, что Вотан представляет первобытный немецкий фактор и что он — самое точное выражение и неподражаемая персонификация основного человеческого качества, которое особенно характеризует немца. Хьюстон Стюарт Чемберлен 21 , правда, выступает симптомом, вызывающим подозрение, что скрытые завесой боги могут дремать и в другом месте. Но в Германии симптомы очевидны: выпячивание немецкой, т.е. арийской, расы, акцент на кровь и связь с землёй, народные обычаи, возвращенные к жизни, Вагалаусские (Wagalawei) песни, полёт валькирий 22 , пророк Иисус в виде белокурого и голубоглазого героя, греческая мать Святого Павла, дьявол как международный Эльберих 23 еврейского или масонского сорта, нордическая Аврора Бореалис 24 как светоч цивилизации и презрение к "низшим", средиземноморским расам. Всё это — обязательные части сценария, который разыгрывается, и, по сути, всё это означает одно: бог уже вступил во "владение" немцами, и их дом полон "могущественным ветром". Если я не ошибаюсь, вскоре после того, как Гитлер захватил власть, в "Панче" появилась такая карикатура: торжествующий берсерк вырывается из своих оков. Дикая, иррациональная буря разразилась в Германии, а мы все надеялись, что это обычные перемены погоды.

В Швейцарии дела идут сравнительно хорошо, хотя изредка доносятся порывы ветра с севера и юга. Иногда ветер приобретает угрожающие звучания, а иногда кажется, что он нашёптывает совсем безвредно и даже идиллически, так что никто и не тревожится. Мы достаточно мудры, "чтобы позволить спящей собаке лежать", можем вести свою жизнь, таким образом, достаточно разумно. Иногда можно услышать, что у швейцарца особая сопротивляемость к своим проблемам. Я должен отвергнуть это обвинение. Швейцарец является интроспективным, но он ни за что на свете не признается себе в чем-либо, даже когда замечает ветер на своей земле. Вот так же и мы платим нашу безмолвную дань немецкой эпохе бури и натиска 25 . Но мы никогда не вспоминаем об этом, что даёт нам возможность чувствовать своё превосходство. Тем не менее это всё — немцы, у которых есть практический шанс поучиться, фактически имеется благоприятная возможность, может быть, уникальная в истории. Они подвергают души тем опасностям, от которых христианство пытается спасти человечество, и могут научиться понимать природу этих опасностей в глубине своих душ.

Германия — земля духовных катастроф, где известные природные явления никогда не предполагали большего, чем требование мира, не без соображений о мировом господстве. Нарушитель спокойствия — ветер, дующий в Европу из бескрайней и первобытной Азии, проносящийся по широкому фронту от Фракии до Балтики. Иногда он дует извне и разметает народы перед собой, как сухие листья, а иногда действует изнутри и внушает людям идеи, сотрясающие основы мира. Это стихийный Дионис, врывающийся в Аполлонийский порядок. Назовём творца этой бури Вотаном, и мы очень много сможем узнать о его характере, изучая историю и ход революций и беспорядков, которые он породил в духовном и политическом мире. Но чтобы понять его характер совершенно точно, надо вернуться в то время, когда человечество использовало мифологический язык и не пыталось объяснить каждую вещь, примеряя её на человека и его ограниченные способности. Язык мифов уходит вниз, в глубочайшие первопричины, в психику и её автономные силы. Древнейшая интуиция человека воплотила эти силы в богов и описала как можно полнее и тщательнее в соответствии с их разнообразными характерами в мифах. Это стало возможным, потому что здесь — проблема основных и неизменных типов или образов, присущих бессознательному многих народов. Поведение народа получает свой специфический характер из собственных, лежащих в основании образов, и, следовательно, можно говорить о некоем архетипе "Вотана" 26 . Как автономный психический фактор, Вотан порождает эффекты коллективной жизни людей и в соответствии с этим также раскрывает свой характер. Так что Вотан имеет характерную биологию, вытекающую из его особенностей, совершенно независимую от природы человека. Лишь иногда, время от времени, люди падают, сраженные непреодолимым влиянием этого бессознательного фактора. Когда фактор бездействует, архетип Вотана осознается не больше скрытой эпилепсии. Мог ли немец, уже будучи взрослым в 1914 г., предвидеть, что произойдет в 1935 г.? Такое удивительное изменение — эффект бога ветра, что "проносится там, где ему нравится, и ты вслед за ним слышишь звук, но не можешь сказать, откуда он явился и куда он правит". Он подхватил всё лежащее на его пути и вырвал с корнями всё, что не крепко держалось. Когда несётся ветер, всё — ненадёжно, внешнее и внутреннее — всё вскрывается.

Как раз недавно опубликовал монографию, посвященную Вотану, Мартин Нинк 27 , — весьма желанное дополнение нашему знанию о характере этого бога. Пусть читатель не пугается того, что эта книга — обычное научное исследование с академической точки зрения. Действительно, она очень объективно и вполне достойно оценивает правила науки; в ней чрезвычайно обширный материал тщательно собран и приведён в стройную систему. Но что важнее, чувствуется, что автор жизненно заинтересован в материале, что струна Вотана вибрирует и в нём. Это не критика, наоборот, большое достоинство книги, которая без этой вибрации легко опустилась бы до неинтересного каталога. Авторская Одержимость внесла жизнь в программу, что особенно заметно в последней главе "Обзор".

Нинк действительно создаёт величественный портрет немецкого архетипа Вотана. Описывая его в десяти главах, использует весь имеющийся в наличии материал: Вотан как берсерк, как бог бури, путешественник, воин, как бог Чарование, бог Возжелание, повелитель и Ein heria 28 , магистр тайноведения, волшебник и бог поэтов. Не забыты ни валькирии, ни fulgia 29 , ведь они относятся к мистическому окружению и пророческому значению Вотана. Особенно прозрачны изыскания Нинка по этимологии имени. Становится ясно, что Вотан не только бог ярости и неистовства, соединяющий инстинктивную и эмоциональную стороны бессознательного. В Вотане проявляется и интуитивная и вдохновляющая сторона — он понимает руны 30 и может толковать судьбу.

Римляне отождествляли Вотана с Меркурием, но в действительности индивидуальный характер Вотана не соотносится с каким-либо из римских или греческих богов, хотя и существует некоторое сходство. Он странствует, например, как Меркурий; правит смертями как Плутон и Кронос, и с Дионисом его связывает эмоциональное неистовство, особенно в гадательном аспекте. Удивительно, что Нинк не упомянул Гермеса, греческого бога откровения. Как Пневма 31 и Нус 32 , Гермес тоже связан с ветром, он может быть мостом к христианской Пневме и к явлению, произошедшему на Троицын день 33 . Как и Поймандр 34 , Гермес — Одержащий людей. Нинк правильно выделяет то, что Дионис и другие греческие боги всегда оставались под верховной властью Зевса, и эта власть указывает на фундаментальное отличие греческого и немецкого темперамента. Нинк предполагает внутреннюю взаимосвязь Вотана и Кроноса; и недавнее поражение, возможно, знак того, что архетип Вотана был однажды захвачен и расцеплен в далекой античности.

Во всяком случае, немецкий бог представляет цельность, относящуюся к первобытному уровню, к психологическому состоянию, в котором человеческая воля почти идентична божественной и, значит, целиком в руках судьбы. Но существовали греческие боги, помогающие человеку против других богов, а отец Зевс находится на подступах к идеалу благодетельного, просвещённого деспота.

Не путь для Вотана — стоять и выказывать признаки возраста. Он просто исчез, когда время обернулось против него, и был невидим более тысячи лет, что означает, что действовал он лишь анонимно и косвенно. Архетипы походят на ложа рек, высохших, потому что их покинула вода, которая может вернуться в любое время. Архетип иногда, как старое русло, по которому в какое-то время текла вода жизни, прорезая для себя глубокую протоку. Дольше она текла — глубже протока и больше вероятность того, что раньше или позже вода вернётся. Индивидуумы в обществе и, в большей мере, в государстве могут управлять этой водой и регулировать её наподобие канала. Но когда вода достигает жизни наций, она становится великой хлынувшей рекой, вне контроля человека, но во власти того, что было всегда сильней, чем человек. Лиге Наций дали международную власть, и что же — одни считают её нуждающимся в заботе и опеке дитём, другие — неудавшейся попыткой. Вот так — нет узды на жизнь народов и жизнь летит бессознательно, без понимания того, куда она летит; похожа на камень, с грохотом несущийся вниз по склону до тех пор, пока, натолкнувшись на препятствие, крепче, чем он сам, не остановится. Политические события так же движутся от одного безвыходного состояния к другому, вроде воды в потоке, вдруг пойманной в водоворотах, водостоках, болотах. Всё человеческое властвование заканчивается, когда индивид захвачен массовым движением и начинают функционировать архетипы. Такое же явление можно наблюдать, когда в жизни индивид сталкивается с ситуациями, неподвластными тем способам преодоления, с которыми он знаком. И Достаточно оглянуться на юг или север Швейцарии и получить прекрасную возможность рассмотреть, как так называемый Вождь (Fuhrers) ведёт себя, сталкиваясь с движением в массах.

Правящий архетип не остается одним и тем же навсегда, выражающим только себя, например, в ожидании царства над миром, находясь во временном заточении. Архетип отца в Средиземноморье, созидающего порядок и вершащего справедливость или даже выражающего доброжелательность, был потрясён до своих оснований по всему Северу Европы. Красноречивое свидетельство этому — сегодняшняя судьба христианских церквей. Становится ясным (фашизм в Италии и положение дел в Испании), что шок значителен даже там, где трудно было и представить, — на Юге. Католическая церковь сама больше не в состоянии представить доказательство своей силы.

Народный бог напал на христианство под разными именами по широкому фронту. В России его назвали техническими достижениями и наукой, в Италии — Дуче, в Германии — "немецкая вера", "немецкое христианство" или "Государство". "Немецкие христиане" 35 — это тарабарщина. Было бы лучше для них, войди они в хауэровское "Движение за немецкую веру" 36 . Эти люди порядочны, действуют из самых лучших побуждений, они честно принимают свою Одержимость и внутри себя пытаются примириться с этим новым и неоспоримым фактом. Они переносят огромное число неприятностей, чтобы облечь их в видимое содержание не слишком опасным путём поиска исторических параллелей, чтобы сохранить хотя бы видимость связующего защитного покрова. Такая деятельность открывает утешающее преходящее сияние великих людей прошлого. Тут и великие немецкие мистики, среди них, например, Майстер Экхарт, немец, который тоже был Одержимым. Таким образом, избегается большинство неловких вопросов типа: "Кто же этот "Одержащий"? Конечно же, это всегда был Бог. Но как Хауэр вместе со своей всемирной индогерманской сферой съезжает всё больше и больше к нордической стороне, особенно к "Эдде", так и Одержимость проявляется всё более и более в "немецком" вероучении, и становится всё более понятным, что "бог для немцев" — это "немецкий" бог.

Нельзя удержаться от волнения, читая хауэровскую книгу 37 , когда представляешь её трагической и в сущности даже героической попыткой добросовестного ученого. Хауэр не сознавал происходящего с ним. Как немец, он был разбужен и движим неслышным голосом Одержащего. И сейчас он пытается всей своей мощью, всеми своими знаниями и способностями выстроить мост между тёмными жизнесилами и светлым миром исторических идей и фигур. Но могут ли все эти чудесные вещи — относящиеся к прошлому, где было другое умонастроение человека, — помочь человеку нынешнему, если он сталкивается с живым и бездонным первобытным богом, которого никогда не ощущал до этого? Человек втянут, как сухой лист, в буйный вихрь, и ритмические аллитерации "Эдды" неразрывно соединены с христианскими мистическими текстами, немецкой поэзией и мудростью Упанишад 38 . И Хауэр, сам Одержимый, использует лежащие в основе немецкого языка богатые и многозначные слова в той степени, которой и сам никогда не знал. Это не воздание должного ни Хауэру, санскритскому ученому, ни "Эдде", так как и то и другое было до. Это — дело Кайроса 39 , чьё настоящее имя — Вотан, как это следует из ближайшего рассмотрения. Поэтому я хотел бы посоветовать "Движению за немецкую веру" отбросить свою излишнюю щепетильность — интеллигентные люди не спутают вас с теми вульгарными поклонниками Вотана, чья правоверность не более чем претензия. Есть люди в "Движении за немецкую веру" достаточно интеллигентные и человечные, чтобы верить и, более того, знать, что бог немцев — это Вотан, а не общий христианский Бог. Это трагический опыт, а не позор. Ужасно попасть в руки живого бога. Хорошо известно, что и Яхве не был исключением из этого правила. Филистимляне, адомитяне, амориты и прочие, пребывавшие вне Яхве, нашли это чрезвычайно неприятным, и всё христианство долго страдало под семитским испытанием божественного Аллаха. Мы, стоящие в стороне, судим немцев так, как будто они сознательны, были действующими силами, но, может быть, мы ближе к истине, когда считаем их и жертвами.

Надо сделать вывод на будущее, чтобы быть последовательными, рассматривая немецкие события с нашей — предположительно особой — точки зрения: Вотан показал себя беспокойным, буйным и бурным, а это лишь одна из сторон его характера. Он обладает на своей другой стороне, которая на время тоже способна стать видимой, различными экстатическими и пророческими качествами. Если вывод окажется верным, то национал-социализм — не последнее слово. Скрытым на заднем плане должно находиться то, что до некоторых пор мы не способны вообразить, но можем ожидать появления в ходе следующих лет или десятилетий. Пробуждение Вотана — это порядок отступления или ухода назад, в прошлое. Река была запружена и прорвалась в своё первоначальное русло. Но эта запруда не навсегда, это скорей "reculer pour mieux sauter" 40 , и вода прорвёт преграду. Потом, позже, мы узнаем, что говорит Вотан, когда он "шепчется с черепом Мимира".

Примечания:

1. Эссе впервые опубликовано в "Neue Schweizer Rundschau" в марте 1936г.

2. См.: Наука и религия. 1988. № 11. — Примеч. пер.

3. Абиссинp>Здесь имеется в виду италоэфиопская война 1935 г. — Примеч. пер.

4. Агасферус, Вечный Жид. Из христианской легенды: Христос, нёсший свой крест на Голгофу, попросил отдых, но был осмеян и оплёван шедшим неподалёку человеком по имени Агасфер. За это в наказание ему Богом была дана вечная жизнь и вечные страдания. Агасфер стал не знающим покоя скитальцем. После искупления и второго пришествия Христа кара могла быть снята. Легенда в средневековье пользовалась популярностью. — Примеч. пер.

5. Со времени Ницше (1844 — 1900) существовало последовательное подчеркивание превосходства "дионисийского" начала жизни над "аполлонийским". После "Рождения трагедии из духа музыки" (1872) тёмная, земная, женская сторона с её гадательными и оргиастическими характеристиками овладела воображением философов и поэтов. Постепенно стала считаться идеалом иррациональность: она видна, в частности, во всех исследованиях религиозных мистерий Альфреда Шулера (ум. в 1923 г.) и особенно в работах Клагеса, излагавшего философию "иррационализма". Для Клагеса логос и сознание — разрушители творящей, досознательной жизни. У этих писателей мы можем засвидетельствовать начало постепенного отказа от реальности и отрицания жизни как таковой. Это ведёт в конечном счёте к культу экстаза, кульминирующего в саморазрушении сознания в момент смерти, которая в их представлении означает преодоление материальных ограничений.

В поэзии Стефана Георге (1868 — 1933) сочетаются элементы классической цивилизации, средневекового христианства и восточной мистики. Георге намеренно набрасывается на рационализм XIX и XX вв. Его аристократическое поднесение мистической красоты и эзотерической концепции истории имело сильное влияние на немецкую молодёжь. Его работа стала использоваться неразборчивыми в средствах политиками с пропагандистскими целями.

6. Puer aeternus (лат.) — "вечный мальчик", имя Диониса, распространяемое автором и на других "вечно молодых богов". — Примеч. пер

7. "О космогоническом Эросе" — так называется одно из основных произведений Клагеса.

8. Ницше Ф. Так говорил Заратустра // Ницше Ф. Соч. Т. 2. М., 1990. — Примеч. ред.

9. См.: Ницше Ф. Соч.: В 2 т. Т. 2. М., 1990. С. 98. — Примеч. пер.

10. Становление Ницше. Автобиографические записки (Der Werdende Nietzsche. Autobiographe Aufzeichnungen, 1924).

11. Слово "Teutsch" — старая форма "Deutsch". "Teutschental" означает Немецкую долину.

12. Первое издание: Kiepenheuer, Potsdam, 1919. Второе расширенное издание: Seeverlag, Konstanz, 1925.

13. Grex segregatus (лат.) — паства. — Примеч. пер.

14. Слейпнир — мифический восьминогий, "быстро скользящий" серый конь Вотана. — Примеч. пер.

15. Менады, вакханки — женщины, охваченные безумным влиянием Диониса. — Примеч. пер.

16. Берсерки — свирепые воины Вотана, профессиональносвященно гибнущие на поле боя. Жили в Вальхалле (жилище Вотана, воинский рай). — Примеч. пер.

17. Entia (лат.) — сущности, существа. — Примеч. пер.

18. Redivivus (лат.) — бывшего, обновленного. — Примеч. пер.

19. Furor teutonicus (лат.) — бешенство тевтонов. Тевтоны — одно из названий древних германских племен. — Примеч. пер.

20. Кифхойзер — место в горах Гарца, где, согласно легенде, спит и дожидается срока своего второго пришествия император Фридрих Барбаросса. — Примеч. пер.

21. Чемберлен Хьюстон Стюарт (ум. в 1927 г.) — писатель, социолог. Англичанин, жил в Австрии, Германии. Творчество претерпело эволюцию от темы кризиса ("нет постоянства") к темам социал-дарвинизма. Считается предшественником фашистской идеологии. — Примеч. пер.

22. Пляски Валькирий — полёт духов войны в женском обличье. Валькирии — слуги Вотана, прядут ткань войны.

23. Эльберих — седобородый гном германских легенд. Благодаря своему волшебному колпаку мог становиться невидимым, обладать силой дюжины людей. Зигфрид ("Нибелунги") победил его и овладел волшебным колпаком и сокровищами Нибелунгов, которые защищал гном.

24. Aurora borealis (лат.) — т.е. Северное сияние нордической (скандинавогерманской) расы. — Примеч. пер.

25. "Буря и натиск". — Скрытая цитата из немецкой литературы конца XVIII в. (Гёте, Шиллер) с идеалами страсти, борьбы. Шиллеровская драма "Вильгельм Телль" о борьбе за независимость Швейцарии оказала сильное воспитательное влияние. — Примеч. пер.

26. Вы можете прочитать, что Бруно Гётц высказал в отношении Одина как немецкого странствующего бога: Deutsche Dichtung — Vita Nova Verlag, S. 36, 72. К сожалению, я прочитал эту книгу только после того, как закончил эту статью.

27. Вотан и верование в свою судьбу. (Vodan und gemanischer Schioksals glaube. — Eugen Diderich, Jena, 1935.)

28. Ein heria (из сканд.) — отличный воин. — Примеч. пер.

29. Fulgiа (сканд.) — духзащитник человека или рода. — Примеч. пер.

30. Руны, рунические надписи — знаки древнейшего германского алфавита, в том числе гадательные (2 в.). — Примеч. авт.

31. Пневма — категория христианского богословия (одна из центральных в гностицизме), за которой стоит Дух. — Примеч. пер.

32. Нус — мировой разум. — Примеч. пер.

33. Pentecost — Пятидесятница, Троицын день, один из главных христианских праздников, празднуется на 50-й день после Пасхи. Согласно Ветхому завету, это праздник первых плодов урожая. По Новому завету, этот день — начало распространения христианства. В этот, 50й день после воскресения Христа на небо Святой Дух снизошел на Апостолов в Иерусалиме. — Примеч. пер.

34. "Поймандр" — герметический трактат, религиознофилософское сочинение, вдохновленное Гермесом Трисмегистом, т.е. богом, открывающим все тайны мира. (См.: Герметизм // Философский энциклопедический словарь. М., 1983). — Примеч. пер.

35. Национал-социалистическое движение в протестантской церкви, пытавшееся исключить любые следы Ветхого завета из христианства.

36. Вильгельм Хауэр (р. в 1881 г.) — первоначально миссионер, затем профессор санскрита Тюбингенского университета, был основателем и лидером "Движения за немецкую веру". Это движение пыталось учредить "Немецкую веру", основанную на германских и нордических расистских писаниях и традициях, например Мейстера Экхарта и Гёте. Это движение стремилось сочетать ряд различных и часто несовместимых черт: некоторые из его членов ещё допускали христианство, считая необходимым исключить нежелательные места, тогда как другие не только полностью отвергали любую форму христианства, но и любую разновидность религии и бога. Одно из общих мест о вере, преподносившееся в 1934 г., гласило: "Движение за немецкую веру метит в религиозный ренессанс народа, выходящий из наследственных основ немецкой расы".

Можно сравнить это движение с проповедью, прочитанной дром Лангманном, евангелическим священником и высшим должностным лицом церкви, на похоронах покойного Густлоффа. Др Лангманн обратился "в униформе армии спасения и высоких полевых ботинках". Он торопил покойника в поездку к Гадесу (бог царства мёртвых в греческой мифологии. — Примеч. пер.) и направлял в Вальхаллу, в дом Зигфрида и Балдура, в дом героев, "чувствующих жизнь немецких людей жертвой своей крови", подобно, среди прочих, Христу. "Возможно, этот бог посылает землян бряцать, идя своей дорогой сквозь историю". "Бог благословляет нашу борьбу. Аминь". "Почтенный господин закончил своё наставление точно так же, как сделали в "Новой цюрихской газете" (1936, № 249). Так служба держится Вотана, и это, конечно, чрезвычайно поучительно, ведь как она замечательно терпима к верующим в Христа! Что же, Единая Немецкая Церковь способна быть одинаково терпимой, проповедуя Христа, проливающего кровь за спасение человечества, и Зигфрида, Балдура и Одина, среди прочих? Вот такой удивительно гротескный вопрос можно задать в эти дни.

37. "Немецкие боги" (Deutsche Gotteshau. Grandzuge eines deutschen Glaubens. — Karl Gutbrod, Stuttgart, 1934).

38. Упанишады — древнеиндийские религиознофилософские тексты, изложенные в форме бесед учителя с учеником. — Примеч. пер.

39. Кайрос — настоящий момент времени, персонификация благоприятного момента.

40. Reculer pour mieux sauter (фр.) разгон для прыжка. — Примеч. пер.

 

Jung Mandala 2

 Klimt

Юнга вряд ли можно заподозрить в тяге к точному знанию. 

Тем не менее Паули разговаривал с ним про синхрон.

Мандала как самость, как цельность внутреннего мира, как диагностика душевного состояния. может быть так.  В них есть что-то успокаювающее.  симметрия - 4-8-16-32 и единый центр, как источник, а не конечная цель, центр цветка бытия.

возможно художник это не только форма, но и чувство гармонии цветов, соцветие.

В симметрии мало грязи, Зло - ассиметрично, хаотично и уродливо. как болезнь.

Jung Mandala

 

 

Van Gogh

 

Alphonse Mucha
 

Zhrugr

 

Jung-Burri

 

Некто Красный

 

Радость? Был ли он радостью?
"Несомненно, этот некто красный был дьяволом, но моим дьяволом. На
самом деле он был моей радостью, радостью серьезного человека, который
продолжает наблюдать в одиночестве на высокой башне – его красную, отдающую
красным, теплую яркую красную радость. Не тайную радость в его мыслях и его
взгляде, но странную радость мира, которая приходит неожиданно как теплый
южный ветер с набухающими ароматными цветами и легкостью жизни. Вы знаете
это от своих поэтов, эту серьезность, когда они ожидающе смотрят что же случится
в глубинах, разыскиваемые прежде всего дьяволом из-за их радости. Она выбирает
людей как волна и несет их вперед. Кто пробует эту радость – забывает себя. И нет
ничего более сладкого чем забывание себя. И немало людей забыли, кто они есть на
самом деле. Но еще больше приросли так крепко, что даже розовая волна
неспособна выкорчевать их. Они окаменели и слишком тяжелы, тогда как другие
слишком легки.

Liber Novus

 

Alberto Burri and Carl Jung = врачи, но ... как лечить от идиотизма,  смерть лучший лекарь.

Что-то сломалось в "современном человеке", не само по себе, жизнь сломала психо, слова и образы сломали здравый смысл ... и еще страх. страх как предвестник смертей, страх, родивший ложь, чудовищную ложь последних лет.

король мудаков

 

или оригинал

the king of assholes:   kings, kings, kings....

Прага.

 

100 лет после заката.  ночь.

Никогда такого не было и вот опять.

 

Юнг К.Г.

ДИАГНОСТИРУЯ ДИКТАТОРОВ

(Интервью, взятое X. Р. Никербокером у К.Г.Юнга в октябре 1938 г.)

Октябрь 1938 г.

---

[Публикуется по изданию: Аналитическая психология: прошлое и настоящее/К.Г.Юнг, Э. Мэмюэлс, В.Одайник, Дж. Хаббэк; Сост. В.В. Зеленский, А.М. Руткевич. -- М.:Мартис, 1995. -- 320 с. -- (Классики зарубежной психологии).]

Три интервью из книги "Юнг говорит...", Перевод с английского Е.Петровой

OCR: None Smilodon \ http://online.com.ua/~smilodon \ spellcheck: None Smilodon, Geo Piskunoff \ www.psycho.dtn.ru \

---

Запоминающийся интеллигентный и неутомимый X. Р. Никербокер был одним из лучших американских иностранных корреспондентов. Родился в Техасе в 1899 г.; в 1923 г. - в Мюнхене, где он изучал психиатрию, во время пивного путча Гитлера переключился на журналистику, в дальнейшем большая часть его карьеры связана с Берлином. Но он также печатал материалы о Советском Союзе (премия Пулитцера 1931 г.), итало-эфиопской войне, гражданской войне в Испании, японо-китайской войне, присоединении Австрии, Мюнхенском соглашении. Он писал репортажи о битве за Британию, о войне в Тихом океане; погиб в 1949 г. в Бомбее в авиационной катастрофе.

Никербокер посетил Юнга в Кюснахте н октябре 1938 г., приехав непосредственно из Праги, где оказался свидетелем распада Чехословакии. Это интервью, одно из самых продолжительных, которое дал Юнг, было опубликовано в "Херст Интернейшенл-Космополнтен" за январь. 1949 г. - и в несколько измененном виде вошло в книгу Никербокера "Завтра Гитлер" (1941). В основу настоящей публикации положена статья из "Космополитен", из которой исключили всякий иной материал, кроме вопросов и ответов. В этом же выпуске журнала был помещен биографический очерк о Юнге, написанный Элизабет Шепли Серджент. Эти статьи из "Космополитен" сделали имя Юнга известным в США.

-------

Никербокер: Что произойдет, если Гитлера, Муссолини и Сталина, всех вместе, закрыть на замок, выделив для них на неделю буханку хлеба и кувшин воды? Кто-то получит все или они разделят хлеб и воду?

Юнг: Я сомневаюсь, что они поделятся. Гитлер как шаман будет, вероятно, держаться в стороне, не ввязываясь в ссору.

174

Муссолини и Сталин, каждый по своему собственному праву вождя или сильного, будут, вероятно, добиваться обладания хлебом и водой, и Сталин как более грубый и жестокий, вероятно, получит все.

Существовали два типа сильных людей в примитивном обществе. Один их них вождь, физически более мощный и сильный, чем все его соперники, другой - шаман, сильный не сам по себе, а в силу власти, спроецированной на него людьми. Таким образом, это император и глава религиозной общины. Император как вождь обладал физической силой благодаря своей власти над солдатами; власть же ясновидящего, которым являлся шаман, не его физическая, а реальная власть, которой он обладал вследствие того, что люди признавали за ним магическую сверхъестественную способность, могла временами превосходить власть императора. Он мог, например, помогать или, напротив, строить препятствия на пути к счастливой жизни после смерти, мог объявить вне закона личность, общину или целую нацию и исключением из религиозной жизни общины обречь на лишения и страдания.

Муссолини человек физической силы. Увидев его, вы тотчас сознаете это. Его тело наводит на мысль о хороших мускулах. Он лидер, потому что индивидуально сильнее любого из своих соперников. И действительно, склад ума Муссолини соответствует его классификации, у него ум вождя.

Сталин принадлежит к той же самой категории. Он, однако, не созидатель. Он просто захватил то, что сделал Ленин, вонзил свои зубы и пожирает. Он даже разрушает нетворчески. Ленин снес целую структуру феодального и буржуазного общества в России и заменил ее своим собственным творением. Сталин разрушает его.

С умственной стороны Сталин не так интересен, как Муссолини, которому он подобен в основном типе своей личности, и не имеет ничего общего с таким интересным типом, который представлен Гитлером, типом шамана, человека-мифа.

Никербокер: Тот, кто захватил власть над стасемьюдесятью миллионами людей, подобно Сталину, не может не заинтересовать, нравится он вам или нет.

Юнг: Нет, Сталин именно животное хитрый злобный мужик, бессознательный зверь в этом смысле несомненно самый

175

могущественный из всех диктаторов. Он напоминает сибирского саблезубого тигра этой мощной шеей, этими разглаженными усами, этой улыбкой кота, слизывающего сливки. Я могу предположить, что прежде Сталин мог быть Чингисханом. Меня не удивит, если он сделает себя царем.

Гитлер совершенно другой. Его тело не внушает представления о силе. В его облике прежде всего обращает на себя внимание полный сновидений, призрачный взгляд. Я был особенно поражен, рассматривая наброски, сделанные с него во время чехословацкого кризиса; его глазами смотрит ясновидящий.

Во всяком случае не возникает сомнений в том, что Гитлер принадлежит к категории действительно мистических шаманов. Ничего подобного не приходилось видеть в атом мире со времен Магомета так кто-то отозвался о нем на прошедшем Нюрнбергском съезде партии.

В том, что Гитлер поступает, как нам кажется, необъяснимым и странным, алогичным и неразумным образом, проявляется явно мистическая особенность Гитлера. И обратите внимание даже номенклатура нацистов откровенно мистическая. Взять хотя бы название нацистского государства. Они называют его третий рейх. Почему?

Никербокер: Потому что первым рейхом была Священная Римская империя, второй был основан Бисмарком, третий создал Гитлер.

Юнг: Все так. Но здесь более глубокий смысл. Никто не назвал королевство Карла Великого или державу Вильгельма первым и вторым рейхом. Только нацисты назвали себя третьим рейхом. Потому что это имеет глубокое мистическое значение: в каждом немце выражение "третий рейх" вызывает в его бессознательном библейские ассоциации.

Таким образом, Гитлер, который неоднократно показал, что осознает свое мистическое призвание, предстает для фанатиков третьего рейха чем-то большим, чем простой человек.

Обратимся теперь к широко распространенному возрождению культа Вотана в третьем рейхе. Кто был Вотан? Бог ветра. Рассмотрим название Sturmahteilung ? штурмовые войска. Шторм, как вы понимаете, ветер. Точно так же и свастика, вращающаяся фигура, образующая вихрь, с направлением движения всегда в левую сторону подразумевает в буддистском

176

символизме пагубное, неблагоприятное, ориентированное на бессознательное.

И все вместе, эти символы третьего рейха, вслед за его пророком под знаменами ветра и шторма и вращающихся вихрей направляют массовое движение, увлекая немцев в урагане безудержных эмоций все дальше и дальше к судьбе, которую никто, вероятно, даже он сам, ясновидящий, пророк, фюрер, не может предсказать.

Никербокер: Но почему Гитлер, который невольно заставляет каждого немца близ себя падать ниц, обожествляя его, не производит почти никакого впечатления на иностранцев?

Юнг: Совершенно верно. Вообще то некоторые отреагировали точно так же, как реагирует всякий немец в Германии. Это происходит питому, что для всякого немца Гитлер является зеркалом его бессознательного, в котором не для немца, конечно, ничего не отражается. Он рупор, настолько усиливающий неясный шепот немецкой души, что его может расслышать ухо ее бессознательного.

Он первый человек, который поведал каждому немцу, какой тот все время представляет и видит в своем бессознательном судьбу Германии, особенно после поражения в мировой войне, и единой характерной особенностью, присущей всякой немецкой душе, является типично немецкий комплекс неполноценности, комплекс младшего брата, который всегда немного запаздывает на пир. Власть Гитлера не политическая, она магическая.

Никербокер: Что вы подразумеваете под магической властью?

Юнг: Чтобы понять это, необходимо понять, что такое бессознательное. Это часть нашей ментальной структуры, которая контролируется нами в незначительной степени и в которой откладываются всякого рода впечатления и ощущения, включая сюда мысли и даже заключения, которых мы не осознаем.

Помимо впечатлений, которые мы воспринимаем, существуют всякого рода впечатления, постоянно воздействующие на наши органы чувств, которых мы осознать не можем, потому что они слишком слабы, чтобы привлечь наше сознательное внимание. Они воспринимаются за порогом нашего сознания. Но все

177

эти сублимированные восприятия фокусируются, ничего не утрачивается.

В то время как мы беседуем здесь, кто-то может разговаривать едва слышным голосом в соседней комнате - Вы не обратите на это внимания, но разговор за соседней дверью несомненно регистрируется в вашем бессознательном, подобно нашему разговору, записываемому на диктофон. В то время как вы сидите здесь, мое бессознательное принимает о вас информацию, хотя я ее не осознаю, и вы были бы удивлены, если бы я смог рассказать вам все, что я уже бессознательно узнал о вас за это короткое время,

Секрет власти Гитлера заключается не в том, что eго бессознательное содержательнее, чем мое или ваше. Секрет Гитлера двоякий: во-первых, это исключительный случай, когда бессознательное имеет такой доступ к сознанию, и, во-вторых, он предоставляет бессознательному Направлять себя. Он подобен человеку, который внимательно прислушивается к потоку внушений, нашептываемых голосом из таинственного источника, и затем действует в соответствии с ним. В нашем случае даже если наше бессознательное изредка становится доступным для нас через сны, у нас слишком много рациональности, слишком много церебрума, чтобы подчиняться ему. Так вел себя, например, Чемберлен; Гитлер же слушает и подчиняется. Истинный вождь всегда ведом.

Попытаемся понять, как это происходит. Он сам обращается к своему голосу. Его голос есть не что иное, как его собственное бессознательное, в которое немцы спроецировали самих себя; это бессознательное семидесяти восьми миллионов немцев. Это то, что делает его могущественным. Без немцев он, вероятно, не казался бы таким, каким предстает сейчас.

Это буквально соответствует истине, когда он говорит, что если он на что-нибудь способен, то только потому, что за его спиной стоит немецкий парод, или, как он иногда говорит, потому, что он есть Германия. Поэтому с его бессознательным, являющимся вместилищем душ семидесяти восьми миллионов немцев, он могуществен, и с его бессознательным восприятием действительного соотношения политических сил у себя и в мире он до сих пор остается безошибочным.

Вот почему политические решения, которые он принимает, оказываются верными вопреки мнениям всех его советников и

178

вопреки мнениям всех иностранных обозревателей. Всякий раз, когда это происходит, это означает только, что информация, собранная его бессознательным и достигающая сознания, благодаря его исключительному дару оказывается более верной, чем у всех других, немцев и иностранцев, пытавшихся оценить ситуацию и пришедших к иным, чем у него, выводам. И конечно, это означает, что, имея эту информацию в своих руках, он должен быть готов действовать в соответствии с ней.

Никербокер: Я думаю, это относится к трем действительно критическим ситуациям, которые он создал, каждая из которых влекла за собой острую опасность войны: когда он ввел войска в Рейнскую землю в марте 1936 г. и в Австрию в марте 1938 г. и когда он мобилизовал и принудил союзников бросить Чехословакию. Как известно, в каждом из этих случаев многие из самых высокопоставленных военных советников Гитлера предостерегали его от осуществления этих акций, поскольку полагали, что союзники окажут сопротивление и также что Германия потерпит поражение, если начнется война.

Юнг: Верно! Действительно, Гитлер сумел составить мнение о своих противниках лучше, чем кто-либо еще, и хотя казалось, что его встретят силой, он знал, что его противники уступят без борьбы. В этом смысле особенно характерен случай с Чемберленом, когда тот прибыл в Берхтесгаден. Там Гитлер впервые встретился с высшим государственным деятелем Британии.

Так, позднее, в Годесберге, Чемберлен утверждал, что приезжал, чтобы указать Гитлеру, помимо прочего, не заходить слишком далеко, что иначе Британия начнет военные действия. Но бессознательное восприятие Гитлера, которое до сих пор не подводило его, проникло так глубоко в характер британского премьер-министра, что вес более поздние ультиматумы и предупреждения из Лондона не производили какого бы то ни было впечатления на его бессознательное. Бессознательно Гитлер знал, он не угадал или почувствовал, он знал, что Британия не рискнет начать войну. Тем не менее выступление Гитлера в Спортивном дворце, когда он под священной клятвой объявил всему миру, что первого октября введет войска в Чехословакию и без согласия Британии и Франции, это выступление впервые и только раз показало, что Гитлер в свой крайне критический момент испытывает страх, следуя за Гитлером-пророком.

179

Его голос говорил ему, что надо идти вперед, что все будет хорошо. Но его человеческий рассудок указывал ему на многочисленные опасности, возможно непреодолимые. Поэтому вначале голос Гитлера дрожал; его дыхание прерывалось. Его речь была сумбурной и к концу затянулась. Какой человек не дрогнет в такой момент? В ходе этого выступления, определившего, вероятно, судьбу сотен миллионов людей, он предстал человеком, решившимся на то, чего смертельно боится, но преодолевшим свой страх, потому что так было предписано Голосом.

Никербокер: Его голос не ошибался. Но кто знает, останется ли он верным? Если это так, то было бы весьма интересно проследить ход событий нескольких последующих лет, поскольку он заявил как раз после чешской победы, что сегодня Германия стоит на пороге своего будущего. Это только начало, и, если его голос говорит ему, что немцам предназначено стать повелителями Европы, а возможно, и мира, и если его голос не ошибается, не означает ли это, что тогда мы находимся на пороге чрезвычайно интересного периода истории?

Юнг: Да, по-видимому, немцы теперь убедились, что обрели своего мессию, спасителя, которого они ожидают со времен поражения в мировой войне. Это отличительная способность людей с комплексом неполноценности. До некоторой степени положение немцев необыкновенно напоминает положение евреев древности. Комплекс неполноценности евреев был обусловлен политическими и географическими факторами. Они жили в той части мира, которая уподобилась учебному плацу для завоевателей с любой стороны, и после их возвращения из первого изгнания в Вавилон, когда им грозило уничтожение римлянами, они придумали спасительную идею мессии, который объединит всех евреев в нацию еще раз и спасет их.

И немцы приобрели свой комплекс неполноценности по сходным причинам. Они слишком поздно появились в Дунайской долине и положили начало своей нации намного позднее Британии и Франции, уже процветавших на своем пути к национальному государству. Они слишком запоздали с захватом колоний и основанием империи. Когда они сплотились и объединились в нацию, то, оглядевшись вокруг, обнаружили Британию, Францию и другие страны во всеоружии взрослых наций, богатые колониями, и тогда сделались обиженными и завистли-

180

выми, подобно младшему брату, чьи старшие братья захватили львиную долю наследства.

Это был подлинный источник немецкого комплекса неполноценности, который так много определил в их политическом мышлении и деятельности и который, несомненно, имеет теперь решающее значение в их политике в целом. Невозможно, как вы видите, говорить о Гитлере, не говоря о немцах, потому что Гитлер и есть немецкий народ.

Недавно я побывал в Америке, и мне пришло на ум, что можно провести интересные географические параллели с Германией. Я обнаружил, что кое-где на американском посточном побережье существует определенная прослойка людей, которых называют "жалкие белые бедняки", и я понял, что они в своем большинстве являются потомками ранних поселенцев, некоторые из них носят прекрасные старинные английские фамилии. Жалкие белые бедняки остались, когда люди с энергией и инициативой погрузились в свои закрытые фургоны и отправились на Запад.

Затем, на Среднем Западе, вы встретите людей, которых я считаю в Америке наиболее уравновешенными, я имею в виду наиболее уравновешенных психически. Но в некоторых местах далее на запад вы встретите крайне неуравновешенных людей.

Рассматривая Европу в целом, включая Британские острова, мы имеем, как мне кажется, Ирландию и Уэльс эквивалентом вашего западного побережья. Кельты одарены ярким богатым воображением. Затем вашему умеренному Среднему Западу соответствует в Европе Британия и Франция с их психически уравновешенными народами. И затем вы попадаете в Германию, и как раз за ней живут славянские мужики, жалкие белые бедняки в Европе.

Мужики не встают по утрам и спят целый день. Немцы, их, ближайшие соседи, поднимаются по утрам, но слишком поздно. Вы не помните, как немцы даже теперь изображают Германию на всех своих карикатурах?

Никербокер: Да, "Спящий Михель", высокий худой субъект в ночном платье и ночном колпаке.

Юнг: Совершенно верно, и Спящий Михель проспал разделение мира на колониальные империи, и таким образом немцы приобрели свой комплекс неполноценности, который побудил их развязать мировую войну, и, когда они ее проиграли, конечно,

181

их чувство неполноценности только усилилось, появилось ожидание мессии, и таким образом они получили своего Гитлера. Если он не является их истинным Мессией, то он подобен одному из ветхозаветных пророков: его миссия заключается в том, чтобы объединить людей и привести их к Земле Обетованной.

Это объясняет, почему нацисты должны бороться с любого вида религией, кроме их собственного идолопоклонничества. Во всяком случае у меня не возникает сомнений, что кампания против католической и протестантской церквей, которые они желают заменить новой верой гитлеризма, будет проводиться по очень серьезным, с точки зрения нацистов, причинам, с безжалостной и неослабевающей энергией.

Никербокер: Вы полагаете, что гитлеризм, возможно, станет постоянной религией для Германии, в будущем, подобно магометанству для мусульман?

Юнг: Я думаю, что это весьма вероятно. "Религия" Гитлера наиболее близка к магометанству, реалистичная, земная, обещающая максимум вознаграждений в этой жизни, но с мусульманоподобной Валгаллой, попасть в которую и наслаждаться жизнью в ней имеют возможность достойные немцы. Подобно магометанству, она проповедует доблесть меча. Первая идея Гитлера - сделать своих людей могущественными, ибо дух арийской Германии заслуживает, чтобы его подкрепляли силой, мускулами и мечом.

Конечно, это не духовная религия в том смысле, который мы обычно вкладываем в это понятие. Но вспомним, что в ранние дни христианства церковь претендовала на тотальную власть, как духовную, так и светскую! В наши дни церковь оставила это притязание, которое, переняли тоталитарные государства, требующие не только светской, но и духовной власти.

Мне сейчас пришло в голову, что "религиозный" характер гитлеризма подчеркивается также тем, что немецкие общины по всему миру, недосягаемые для политической власти Берлина, усваивают гитлеризм. Обратите внимание на немецкие общины в Южной Америке, особенно в Чили.

Никербокер: Меня удивило, что в этом анализе диктаторов ничего не было сказано о влиянии матери и отца на сильного человека. Доктор Юнг не отводит для них значительной роли?

182

Юнг: Было бы большой Ошибкой думать, что диктатором становятся вследствие личных обстоятельств, например вследствие сильного сопротивления своему отцу. Миллионы людей, противостоящие своим отцам столь же решительно, как, скажем, Муссолини или Гитлер, никогда не станут диктаторами или чем-либо подобным.

Надо вспомнить закон о диктаторах: "Преследует тот, кого преследовали". Диктаторы должны претерпеть от обстоятельств, способных привести к диктатуре. Муссолини пришел в момент, когда страна была в хаосе, рабочие вышли из повиновения и людей страшила угроза большевизма.

Гитлер пришел, когда экономический кризис понизил уровень жизни и увеличил безработицу до невыносимого уровня, а затем великая инфляция, несмотря на дальнейшую стабилизацию, довела до нищеты весь средний класс. Как Гитлер, так и Муссолини получили свою власть от людей, и лишить их власти было бы невозможно. Любопытно, что оба, и Гитлер и Муссолини, основывают свою власть главным образом на низших средних классах, рабочих и фермерах.

Но вернемся к обстоятельствам, при которых диктаторы приходят к власти: Сталин пришел, когда смерть Ленина, уникального творца большевизма, оставила партию и народ без руководства, а страну без определенного будущего. Таким образом, диктаторы делаются из человеческого материала, который страдает от непреодолимых нужд. Три диктатора в Европе чудовищно отличаются один от другого, но не так сильно, как они, отличаются их народы.

Сравните, как воспринимают Гитлера и как относятся к нему немцы, с тем, как относятся к Муссолини итальянцы. Немцы весьма восприимчивы. Они впадают в крайности, они всегда немного неуравновешенны. Они космополиты, граждане мира, легко теряют свою национальную идентичность, любят подражать другим нациям. Всякий немец хотел бы одеваться подобно английскому джентльмену.

Никербокер: Но не Гитлер. Он всегда одевался по-своему, и никто не мог когда-либо обвинить его в том, что он пытается выглядеть так, будто покупает свое платье на Savile Row.

Юнг: Совершенно верно. Поэтому он говорит своим немцам: "Теперь, Gott, вы должны стать настоящими немцами!".

183

Немцы чрезвычайно восприимчивы к новым идеям, и когда знакомятся с той из них, что находит в них отклик, привлекает их, то способны принять ее на веру, без критики, и на время полностью подпасть под ее влияние, но затем, по прошествии времени, точно таким же способом отбросить ее прочь и усвоить новую идею, возможно совершенно противоположную первой. Таким образом они управляют своей политической жизнью.

Итальянцы более уравновешенны. Их мысли не колеблются и не барахтаются, не скачут и не прерываются вследствие непомерных восторгов, которые являются каждодневными проявлениями германского ума. Поэтому вы находите в Италии дух уравновешенности, которого не хватает в Германии. Когда в Италии к власти пришли фашисты, Муссолини даже не сместил короля. Муссолини действует не через экстаз духа, но как бы с молотком в руке вгоняет Италию в желаемую форму, почти так же, как его отец, бывший кузнецом, изготовлял обычно подковы.

Эта Муссолини-итальянская уравновешенность темперамента подтверждается отношением фашистов к евреям. Вначале они не преследовали евреев совсем, и даже сейчас, когда по различным причинам начали антисемитскую кампанию, первоначальное отношение до некоторой степени сохраняется. Как я полагаю, Муссолини вообще последовал антисемитизму главным образом потому, что убедился, что мировое еврейство неисправимо настроено, против фашизма достаточно вспомнить Леона Блюма во Франции, а также потому, что желал укрепить связи с Гитлером.

Гитлер - шаман, род божественного сосуда, полубожество, более того, миф, тогда как Муссолини - человек, и все в фашистской Италии принимает более гуманную форму, чем в нацистской Германии, где ход событий определяется через откровение. Гитлер как человек едва существует. По меньшей мере скрывается за своей ролью. Муссолини, напротив, никогда не заслоняется своей ролью. Его роль пропадает за фигурой самого Муссолини.

Я видел дуче и фюрера вместе во время официального визита Муссолини в Берлин. Мне посчастливилось находиться в нескольких ярдах от Муссолини, когда войска прошли гусиным шагом. Если бы я не видел его реакции, то впал бы в распространенное заблуждение, что Муссолини ввел немецкий гусиный шаг в итальянской армии - потому, что подражал Гитлеру. Это разочаровало бы меня, потому что я разглядел в поведении Муссолини несомненный стиль, несомненное выражение само-

184

бытного человека с надлежащим пониманием в определенных вопросах.

Например, я думаю, что это проявилось в том, что он сохранил короля. И выбор титула, "дуче" не дож, как в старой Венеции, не дюк, но дуче, простое итальянское определение вождя, было самобытным и обнаружило надлежащий вкус.

Итак, поскольку я наблюдал за Муссолини, то не. мог не заметить, что он следит за лучшим гусиным шагом, какой когда-либо видел, с удовольствием и интересом маленького мальчика в цирке. Он еще больше развеселился, когда появилась кавалерия и верховой барабанщик пустил лошадь галопом, чтобы занять свое место на одной стороне улицы, в то время как отряд остановился на другой. Для этого барабанщик прогалопировал вокруг отряда, развернулся к нему лицом, не касаясь при этом поводьев, и направлял лошадь коленями, в то время как его руки были заняты барабанными палочками.

Это было так великолепно проделано и настолько понравилось Муссолини, что он засмеялся и захлопал в ладоши. Так что введение им впоследствии гусиного шага в Италии, как я убежден, было сделано исключительно для своего собственного эстетического удовольствия. Это действительно наиболее впечатляющий шаг.

По сравнению с Муссолини Гитлер произвел на меня впечатление в некотором роде деревянного каркаса, одетого в платье, механизма, напоминающего робота или с маской робота. В продолжение всей церемонии он ни разу не улыбнулся, как будто он сердился, был в дурном настроении.

Он не обнаружил ни одного человеческого признака. Его лицо выражало непреклонную одержимость целью, без тени юмора. Казалось, что он дублер реального человека и что Гитлер-человек прячется внутри, и прячется намеренно, для того чтобы не нарушить механизм.

Какое поразительное различие между Гитлером и Муссолини! Я не мог не почувствовать расположения к МУССОЛИНИ. Его жизненная энергия и пластичность были теплыми, человеческими, заразительными. У вас уютное ощущение от Муссолини как человека. Гитлер вас пугает. Вы понимаете, что никогда не будете способны разговаривать с этим человеком, потому что это никто, это не человек, а коллектив. Он не личность, он целая нация.

185

Я полагаю, что безусловно закономерно, что у него нет личного друга. Как можно интимно разговаривать с нацией? Вы можете объяснить Гитлера при личном сближении не более, чем объяснить великое произведение искусства, изучая личность художника. Великое произведение искусства является продуктом времени, мира в целом, в котором живет художник, результатом взаимодействия миллионов людей, которые его окружают, неисчислимых потоков мыслей и энергий, струящихся вокруг него.

Таким образом, Муссолини, который только человек, будет легче найти преемника, чем Гитлеру. К счастью, в отличие от Муссолини я не вижу такой возможности для Гитлера.

Никербокер: Что, если Гитлер женится?

Юнг: Он не женится. Не может быть женатого Гитлера, даже если он женится. Он перестанет быть Гитлером. Но невероятно, что он когда-либо решится на это. Меня не удивит, если станет известно, что он всецело пожертвовал своей сексуальной жизнью ради Дела.

Это нередкое явление, особенно для людей типа шамана, хотя гораздо менее характерное для типа вождя. Муссолини я Сталин, по-видимому, ведут вполне нормальную сексуальную жизнь. Подлинной страстью Гитлера является, конечно, Германия. Можно сказать, что он будет находиться либо под властью женщины, либо под властью Идеи. Идея всегда женственна. Ум женственен, потому-то голова, мозг являются созидательными, следовательно, подобны чреву, женщине. Бессознательное в мужчине представлено всегда в образе женщины; бессознательное в женщине всегда представлено в образе мужчины.

Никербокер: Насколько важную роль играет личное честолюбие в складе характера трех диктаторов?

Юнг: Я сказал бы, что оно играет весьма незначительную роль для Гитлера. Я не думаю, что он честолюбив более, чем обычный человек. Честолюбие Муссолини превышает честолюбие обычного человека, но этого недостаточно, чтобы объяснить его силу. Он сознает также, что соответствует национальной потребности. Гитлер не управляет Германией. Он только истолковывает общее направление событий. Это делает его таинственным и психологически привлекательным. Муссолини в извест-

186

ной мере управляет Италией, но в остальном он является орудием итальянцев.

Другое дело Сталин. В его характере непреодолимое личное честолюбие. Он не отождествляет себя с Россией. Он правит Россией подобно царю. Не забывайте, что он как бы то ни было грузин.

Никербокер: Но каким образом объяснить выбранный Сталиным курс? Как мне кажется, Сталин далеко не безынтересен и столь же загадочен. Большую часть своей жизни он был революционером-большевиком. Отец-сапожник и набожная мать отдали его в богословскую школу. В юности он становится революционером и затем на протяжении последующих двадцати пяти лет он ничем не занимался, кроме борьбы с царем и царской полицией. Он сидел в дюжине тюрем и из всех убежал. Как же вы объясните, что человек, который всю свою жизнь боролся против царской тирании, неожиданно уподобляет себя царю?

Юнг: В этом нет ничего удивительного. Потому что вы становитесь тем, с чем вы постоянно боретесь. Что подточило военную силу Рима? Христианство. Завоевав Ближний Восток, римляне оказались завоеванными его религией.

Вы вынужденно смыкаетесь с тем, против чего боретесь, и способны этим заразиться. Необходимо досконально знать царизм, чтобы поразить его. И когда вы убираете царя, то становитесь царем сами, подобно тому как охотник на диких зверей может уподобиться зверю.

Я знаю одного человека, который после многих лет охоты на крупную дичь в надлежащей спортивной манере был задержан, потому что применил против животных пулемет. Человек сделался кровожадным, как пантеры и львы, которых он убивал.

То же самое относится к борьбе Сталина против царского кровавого угнетения, и теперь он действует как тот же самый царь. По моему мнению, Сталин теперь ничем не отличается от Ивана Грозного.

Никербокер: Ну а то, что уровень жизни в Советском Союзе значительно повысился и продолжает повышаться, начиная с низшей точки голода 1933 г., о чем сообщалось многими и что отмечал я сам?

187

Юнг: Это так. Но Сталин вместе с тем, что он царь, может быть хорошим администратором. Было бы чудом, если бы кто-нибудь сумел привести такую богатую от природы страну, как РОССИЯ, к обнищанию. Сталин не оригинален, он обнаруживает порочную склонность, так грубо и так цинично уподобляя себя перед всеми царю вопреки своим политическим убеждениям! Это действительно пролетарий.

Никербокер: Но вы до сих пор не объяснили мне, каким образом Сталин, лояльный член Коммунистической партии, боровшийся в качестве революционера-подпольщика за общественные идеалы, превратился в узурпатора?

Юнг: По моему мнению, превращение Сталина произошло в ходе революции 1918 г. До этого он, возможно, бескорыстно служил на благо Делу и, вероятно, никогда не задумывался о личной власти для себя самого по той счастливой случайности, что ему, кажется, до поры до времени не представилось даже намека на возможность устремиться к чему-либо подобному личной власти. Для него не существовало проблемы. Но в ходе революции Сталин увидел с самого начала, как захватывают власть. Я уверен, что он сказал себе самому с изумлением: "Но это так легко!" Он должен был следить, как Ленин и другие достигают высшей степени полной власти и сказать себе: "Так вот как это делается! Что ж, я смогу превзойти их. Необходимо лишь убрать того, кто впереди меня".

Он несомненно уничтожил бы Ленина, останься тот жив. Ничто не могло остановить его, как ничто не останавливает теперь. Естественно, что он заинтересован, чтобы его страна процветала. Чем богаче и могущественнее страна, тем могущественнее он сам. Тем не менее он не сможет направить свои усилия всецело на повышение благосостояния страны, пока его личная жажда власти не будет удовлетворена.

Никербокер: Но он сейчас несомненно обладает всей полнотой власти?

Юнг: Да, но он должен удержать ее. Он окружен стаей Волков. Он вынужден все время держаться настороже. Я должен сказать, что мы, как я думаю, должны быть ему признательны!

188

Никербокер: За что?

Юнг: За наглядную демонстрацию всему миру очевидной истины, что коммунизм всегда ведет к диктатуре.

Но теперь оставим это в стороне, и позвольте мне объяснить, в чем заключается мое лечение. Как врач, я обязан не только анализировать, ставить диагноз, но и предлагать лечение.

Почти все время наш разговор шел о Гитлере и немцах как несравненно более важных явлениях диктатуры. Исходя из сказанного, я должен назначить лечение. Чрезвычайно трудно бороться с такого рода явлением. Это крайне опасно. Я имею в виду род состояния, когда человек действует под принуждением.

Далее, когда мой пациент действует под властью высшей силы, силы в нем самом, подобно голосу Гитлера, я не рискую приказывать ему не подчиняться своему голосу. Он не послушает меня, если я рискну приказать. Он будет действовать даже решительнее, чем если бы я ему не приказывал.

Единственное, что я могу предпринять, это попытаться, интерпретируя голос, побудить больного вести себя с меньшей для него самого и общества опасностью, чем если бы он подчинялся голосу непосредственно без интерпретации.

Поэтому я полагаю, что в этой ситуации единственный путь спасти демократию на Западе под Западом я подразумеваю также и Америку не пытаться остановить Гитлера. Можно попробовать отвлечь его, но остановить его невозможно без громадной катастрофы для всех. Его голос говорит ему объединить всех немцев и вести их к лучшему будущему, лучшему месту под солнцем, к процветанию и богатству. Невозможно удержать его от осуществления этих намерений. Остается лишь надеяться повлиять на направление его экспансии.

Я предлагаю направить его на Восток. Переключить его внимание с Запада и, более того, содействовать ему в том, что удержит его в этом направлении. Послать его в Россию. Это логичный курс лечения для Гитлера.

Я не думаю, что Германия удовольствуется куском Африки, большим или малым. Германия поглядывает на Британию и Францию с их заманчивыми колониальными владениями, и даже на Италию с ее Ливией и Эфиопией и задумывается о своих собственных размерах, противопоставляя семьдесят восемь миллионов немцев сорока пяти миллионам британцев на Британских ост-

189

ровах, сорока двум миллионам французов и сорока двум миллионам итальянцев, и она готова считать, что должна занять в мире место, не только большее, чем занимает одна из трех великих западных держав, но гораздо большее. Каким образом она достигнет этого на Западе без уничтожения одной или более наций, его населяющих? Существует единственное поле приложения ее действий - это Россия.

Никербокер: Что произойдет, если Германия попытается свести счеты с Россией?

Юнг: О, это ее собственное дели. Для нас важно только, что это спасет Запад. Никто из покушавшихся на Россию не избежал неприятностей. Это не очень подходящая пища. Возможно, потребуется сотня лет, чтобы немцы переварили ее. Между тем мы будем спасены, я имею в виду всю западную цивилизацию.

Инстинкт должен подсказать государственным деятелям Запада не трогать Германию в ее нынешнем настроении. Она очень опасна. Инстинкт не подвел Сталина, подсказав ему не препятствовать войне, в которой западные нации уничтожают друг друга, тогда как он дождется срока, чтобы обглодать кости. Это спасло бы Советский Союз. Я не верю, что он вступит в войну даже на стороне Чехословакии и Франции, разве к самому концу, чтобы воспользоваться истощением обеих сторон.

Поэтому, рассматривая Гитлера как пациента и Европу как семью пациента и ближайших соседей, я предложил бы послать его в Россию. Там много земли, одна шестая часть всей поверхности земного шара. Не будет большим уроном для России, если. кто-то захватит часть, и, как я сказал, никто никогда не преуспел в этом.

Как спасти ваши демократические США? Они, конечно, должны быть спасены, даже если все мы погибнем. Вы должны остерегаться помешательства, чтобы избежать заразы. Имейте у себя многочисленные армию и флот, но берегите их. Выжидайте, если начнется война. Америка должна обладать значительной военной мощью, чтобы сохранить мир в мире или решить исход войны, если она начнется. Вы последнее прибежище демократии.

Никербокер: Но каким образом сохранить мир в Западной Европе, позволив Германии "идти на Восток", как вы выразились, после того как Англия и Франция официально гарантиро-

190

вали теперь границы нового государства Чехословакии? Во всяком случае не начнется ли там война, если Германия попытается включить это государство-обрубок в свою административную систему?

Юнг: Англия и Франция выполнят свои новые гарантии по отношению к Чехословакии не более, чем выполнила Франция свое предыдущее поручительство за Чехословакию. Никакая нация не держит своего слова. Нация - большой бессмысленный червяк, преследуемый чем? Конечно, роком, судьбой. У нации не может быть чести; она не может держать слова. По этой причине в старые времена старались иметь короля, обладающего личной честью и словом.

Вы понимаете, что сто самых интеллигентных в мире людей составят вместе тупую толпу? Десять тысяч таких обладают коллективной интеллигентностью крокодила. Вы, должно быть, заметили, что разговор за обедом тем ничтожней, чем больше число приглашенных? В толпе качества, которыми кто-либо обладает, размножаются, накапливаются и становятся преобладающими для толпы в целом.

Не всякий обладает достоинством, но всякий является носителем низших животных инстинктов, обладает внушаемостью пещерного человека, подозрительностью и злобностью дикаря. Вследствие этого многомиллионная нация являет собой нечто даже нечеловеческое. Это ящерица, или крокодил, или волк. Нравственность ее государственных деятелей не превышает уровня животноподобной нравственности масс, хотя отдельные деятели демократического государства в состоянии несколько приподняться над общим уровнем.

На Гитлера, однако, более чем на какого-либо другого деятеля в современном мире невозможно рассчитывать, что он выполнит поручительство за Германию в любой международной сделке, в соглашении или договоре, если это будет противоречить ее интересам. Потому что Гитлер - это сама нация. Это объясняет, кроме того, почему Гитлер вынужден говорить так громко, даже в частной беседе, потому что он говорит семьюдесятью восемью миллионами голосов.

Монстр - вот что такое нация. Каждый должен опасаться нации. Это нечто ужасное. Как может подобное иметь честь или слово? Вот почему я за малые нации. Малые нации предпола-

191

гают малые катастрофы. Большие нации предполагают большие катастрофы.

-------

Звонит телефон В тишине студии и безветренного дня за окном я услышал, как пациент кричит о том, что ураган в спальне сбивает его с ног.

"Ложитесь на пол, и вы будете в безопасности", - посоветовал доктор. Тот же самый совет мудрый психотерапевт дает Европе и Америке, в то время как резкий ветер диктатуры неистовствует у оснований демократии.

(Номера страниц как в оригинале, т.е. в "шапке" страницы. - прим. None Smilodon)

Юнг К.-Г.

 

К. Г. Юнг